У вас никогда не возникал вопрос, отчего практически все старинные сказки начинаются со слов «Жили-были старик со старухой»? На секунду представьте себя сказочником, готовым сочинять сказку для ребёнка и вот уверяю вас, что написать сказку про какого-то дедушку и какую-то бабушку вам захотелось бы отнюдь не в первую очередь. Вероятно, вы бы с большей охотой начали сказку словами «Жил-был мальчик/девочка» или «Жила-была дружная семья — мама, папа, дети и собака». Ну или, наконец, «Жили-были дядя с тётей», хотя последний вариант сказки, чую, привлёк бы интерес уже более взрослой аудитории. Так почему же детям именно «Жили-были старик со старухой?».
А всё потому, что в славянской идеологии Вселенная создана двумя древнейшими (старыми) энергиями — мужской и женской. И это именно их олицетворяют образы пожилых мужчины и женщины. Причём, всегда «старик со старухой», а не наоборот, подразумевая силу мужской и податливость женской энергии.
В сказке «Курочка Ряба», состоящей всего из нескольких предложений, речь на самом деле о наиважнейших Вселенских законах. А ещё о Любви, как о созидающей энергии. А какой образ, как вы думаете, олицетворяет собой Курочка Ряба? Она и олицетворяет Любовь — великую созидательную энергию, явившуюся от мужской и женской первостихий.
И вот Любовь рождает Мир, Вселенную, если хотите. Это – яйцо. Оно должно нести жизнь, развитие, умножать любовь, однако оно уже идеально, потому, как оно — золотое. Но что проку от идеальности, если ни мужская ни женская энергии сами по себе не могут никак его преобразовать, оно — уже совершенно. И тут на радость или на беду ситуацию одним взмахом хвоста разрешает мышь. Мышь — тотем суетливости, но иногда и быстроты и при этом малости, незаметности. А некоторые исследователи старославянской образности пишут её транскрипт по-другому – «МЫ-сли-ШКА». А попросту — мысль. И вот мораль в том, что мысль, идея может быть так сильна, что в состоянии загубить целый Мир. И это мы с вами, просыпающиеся сейчас, начинающие осознавать, уже отчётливо понимаем. Да, так и есть. И вот идеальный мир разрушен мыслью, но Любовь способна на беЗконечное созидание. Однако, учитывая прошлую ошибку, Любовь создаёт не идеальный золотой, а обычный Мир-яйцо, в котором есть место мыслям любой направленности, свободе воли и развития и только живущим в нём решать, каким этот Мир станет.
Сказка «Колобок».
Оберёг славянскому народу и, вместе с тем, сказ о создании Человека.А вы думали это просто история похождений хлебобулочного изделия? Как бы ни так.
Снова сказка начинается с упоминания основы основ — старика и старухи. И тут важна каждая деталь, ведь каждое слово в сказании — не просто так.
Просит старик «Испеки старуха колобок». Здесь снова виднапервостепенность мужской энергии — идея, мысль, задумка исходит от Мужского начала, равно как и подсказка как именно этот процесс начать «по сусекам поскреби, по амбарам помети».
Женская же энергия — податлива, созидательна. И вы думаете, что о мукЕ в её прямом понимании речь? Не-а. Речь на самом деле о прахе, из которого, как известно, всё создано и в который всё превращается в итоге. Плюс мука здесь — аналогия первой стихии, Стихии Земли.
Далее старуха замешивала тесто. В современном варианте часто значится «на сметане», но скорее всего, изначально подразумевалась вода, т.к. тут по смыслу как искомый паззл в головоломке подходит упоминание второй стихии — Стихии Воды. Далее испекла в печи, и вот третья стихия — Стихия Огня. И положила на окошко остынуть. Стихия Воздуха. И положила она что? Колобок.
В древнеславянских верованиях слово «Коло» олицетворяло одновременно колесо, круг и обозначало способность к беЗконечным перерождениям, как сансара в буддизме или индуизме. И вот мы видим зашифрованный в символах образ созданной Человеческой Души.
Далее Колобку сделалось скучно, и он покатился. Сам его путь с окна на лавку, с лавки на половицы, далее в сени, на крыльцо, на дорожку, за околицу и по тропинке в лес, символизирует ту самую свободу воли, свободу выбора, которая присуща каждому человеку от рождения. А как уж он ей воспользуется, в своей жизни зависит только от него самого.
А дальнейшая часть сказки «Колобок» есть не что иное, как предостережение, мудрый завет предков всему славянскому народу.
Катится-катится Колобок и навстречу ему Заяц. Заяц в мифологии почти всех культур — тотем страха, боязливости, трусости. Но не так скроены славяне, ни трусость, ни страх не присущи им, это подтверждают вехи истории на любом её отрезке. Поэтому Зайчику Колобок уж конечно не по зубам.
Вторым на своём пути Славянская Душа встречает Волка — тотем злобы, жестокости, алчности. Но Русы всегда, во все времена и в бою и в мире были благородны, добры, великодушны и справедливы. Поэтому Волк так же не властен над судьбой Колобка. Следующего, кого встречает он на своём пути — это Медведь, символ власти и силы. Но и эти искушения не про славянскую душу. Во все времена славяне славились тем, что, не смотря на силу, жили просто и без самоутверждения за чужой счёт.
И вот катится Колобок к своему последнему испытанию. Наивный и искренний он встречается с той, которая сначала замасливает его лживой, корыстной похвалой, а потом вдруг внезапно плохо слышит, вызывая к себе сострадание, мол, стара… Итог этой встречи знают все от мала до велика.
Лиса — тотем хитрости. И вот в этой кульминационной точке вроде бы незатейливой сказки хранится главное послание к нам наших предков. Ничем невозможно взять душу Русов — ни запугать, ни озлобить, ни заманить искусами власти. Но хитрость! Хитрость и ложь — вот главная опасность для нас, тех, которые испокон веку были доброжелательны и открыты, наивны и искренни в своих чувствах и поступках, справедливо ожидая этого и от других. Это не порок, нет! Это главная добродетель, данная нам Творцом и приближающая нас по состоянию души к детям, а они, как известно, с ним где-то совсем-совсем рядом.
Тут и сказочке конец, а кто слушал — остаётся в потрясении изамешательстве. Вот вам и простая детская сказка, которая, согласитесь, в наши теперешние времена актуальна как никогда. Даже возникает ощущение, что именно для наших дней она и создавалась. Что ж, вполне может быть. Ведь время, в котором мы сейчас живём — уникально.
Никогда ещё до этих пор не было такой чёткой градации ценностей на «хорошо-плохо», никогда ещё до этого силы тьмы не бились так яростно, стремясь поглотить как можно большее, чувствуя приближение своего неминуемого поражения. И никогда ещё до этого нам не было так важно выстоять против хитрости и лжи, как сейчас. Думаю, каждый, кто знает, что творится в мире в наши дни, со мной согласится.
В старые былинные времена — посвящали старые молодых сказками в состояния жизненные и проводили в миры всевозможные, и образовывали, и мудрость жизни передавали. Сказки и малыми и взрослыми легко запоминаются, и все дети любят их, в них есть таинственная чарующая, захватывающая, притягивающая душу какой то первозданной чистотой и цельностью магия.
Сказка ложь да в ней намёк. Кто познал, тому – урок!
Слово «ложь» в славянской традиции означало поверхностную информацию, уходящую образом вглубь. «Ложь» читается по-древнерусски как «ложе». Ложе — это ровная поверхность, на которой лежали. Отсюда образ: ложь — поверхностная, неполная, искажённая информация. В ней есть доля (намёк) правды, но не вся правда. Ложь положена сверху сказки — той устной информации, которую надо осознать, чтобы нырнуть в глубину информационного пространства. А там и ядро знаний.
Чтение неискажённых текстов русских сказок очень познавательно! В них содержится столько любопытных сведений, что можно только восхищаться умением наших мудрых предков передавать потомкам информацию о себе в безхитростных, коротких текстах. Во многих из них почти в каждой фразе обнаруживается более глубокий смысл, чем кажется с первого взгляда.
По славянскому календарю с 392г. по 2012г. человечество живет в Эпоху Лисы под покровительством Богини Марены (Мары), которая сопровождается расцветом лжи, обмана и подмены ценностей. С 2012 года наступает эпоха Волка, санитара природы, под покровительством Бога Велеса. Эти эпохи являются космическим процессом и связаны с движением Солнечной системы (Ярилы Солнца) по Млечному Пути (Сварге Пречистой).
В эпоху Лисы самыми преуспевающими людьми, как правило, становятся лжецы и обманщики, при этом совесть и честь людей проходит самую жёсткую проверку на прочность. Русские народные сказки ясно описывают Энергию Эпохи Лисы в образах и аллегориях. В сказках Лиса выступает как символ хитрости, лжи и обмана. В Эпоху Лисы никакие письменные и устные источники не могут считаться достоВерными. Заметьте, людям не показывают оригиналов Библии, Корана, Махабхараты, Велесовой Книги и Славяно-арийских Вед – только копии. Всё надо проверять лично, т.к. все знания искажены.
Тайный смысл русских народных сказок
Самые известные сказки, воспитавшие многие поколения славян, – это «Колобок», «Волк и Лиса», «Заячья избушка», «Репка», «Курочка Ряба».
Колобок
Сказка, знакомая всем с детства, обретает совсем иной смысл и куда более глубокую суть, когда мы открываем для себя Мудрость Предков. Колобок у славян никогда не был ни пирожком, ни булочкой. Мысль народная куда более образна и сакральна, нежели её пытаются представить. Колобок – это метафора, как почти все Образы героев русских сказок. Не даром русский народ повсюду славился своим образным мышлением.
Сказка про колобка рассказывает нам, как «лисица» провела русский народ. Колобок символизирует интеллект, разум человека – «колобье тело», золотой сияющий шар вокруг головы, которые все видели в церквях на иконах. «Колобок» есть у каждого человека.
На своём Пути Колобок встречает Зайца, Волка, Медведя и Лису, что символизирует разные испытания Колобьего Тела (интеллекта).
Колобок гордится своим умом и ловкостью, полагая, что справится со всеми испытаниями. Вначале он встречается с Зайцем. Заяц в русских народных сказках выступает как трусливое, но, в, тоже время, добросердечное животное (сказка «Заячья избушка»). Встреча с Зайцем – это испытание на трусость, которое русский народ запросто прошёл, и при этом показал себя добросердечным и миролюбивым.
Встреча с медведем, хозяином леса – это испытание на жажду власти и гордыню. И это испытание наш народ тоже прошёл. Никто к власти в русском народе особо не рвался.
Встреча с волком, отрицательные черты которого агрессия и злоба – это испытание на неприятие любой формы рабства. И это испытание наш народ тоже доблестно прошёл — большинство войн, которые он вёл, были оборонительными.
Ну и последняя встреча с лисицей – это испытание на умение отличать правду ото лжи, которое наш народ не прошёл. Наивность и гордость Колобка довели его до глупой самонадеянности, и лисица его съела – интеллект русского народа в Эпоху Лисы был сильно повреждён.
Волк и лиса
В сказке «Волк и Лиса» показано, как хитрая Лиса вначале обманывает мужика и получает целый воз Рыбы. Потом Лиса обманывает Волка (Волк символизирует Волю Народа), оставляет его с оторванным хвостом и побитыми боками после неудачной рыбалки. Надорванный Хвост – это порванная связь с предками. И после этого Лиса едет на побитом и голодном Волке и поет песенку: «Битый небитого везет!!!». А Волк уверен, что делает доброе дело – вот она славянская наивность!
Заячья избушка
В сказке «Заячья избушка» Лисица попросилась жить в лубяную избушку Зайца, так как ее ледяная весной растаяла, и после выгнала хозяина. Заяц просил помощи у Волка, Медведя, Быка, но Лиса напугала их до смерти своей незатейливой песенкой: «Как выскочу, как выпрыгну, пойдут клочки по закоулочкам!»
Так громкими воплями и криками Власть Лисы (царей, олигархов, банкиров и т.д.) пугала русский народ, и ни воля, ни сила, ни гордость не помогала ему сбросить Власть обманщиков и лихоимцев, хотя он мог снести их «одной левой», но «колобок»-то повреждён.
И только Петух, который символизирует духовное пробуждение, смог выгнать Лису из нечестно занятой избушки: «Ку-ка-ре-ку! Иду на пятах, Несу косу на плечах, Хочу лису посечи, Слезай, лиса, с печи, Поди, лиса, вон!» (а лиса то пригрелась у теплой кормушки) .
Репка
В каждом герое есть свой скрытый образ. Репка символизирует достояние Рода, его корни. Она как бы объединяет земное, подземное и надземное. Она посажена Предком, самым древним и мудрым. Без него и Репки бы не было, и совместного, радостного труда на Благо Рода. Дед символизирует Древнюю Мудрость. Бабка символизирует традиции дома, хозяйственность. Отец (убран из «современной» сказки вместе с образным значением) символизирует защиту и опору. Мать (убрана из сказки) символизирует любовь и заботу. Внучка символизирует потомство. Жучка символизирует достаток в Роду (собаку заводили для охраны достатка). Кошка символизирует благостную обстановку в Роду (кошки — гармонизаторы энергии человека). Мышка символизирует благосостояние семьи (считалось, что мышь живёт там, где есть излишки продуктов).
Курочка Ряба
Кажется, ну, какая глупость: били-били, а тут мышка, хлоп — и сказке конец. Зачем всё это? Действительно, только детям несмышлёным рассказывать… Сказка же эта об Образе Вселенской Мудрости, заключенной в Золотом Яйце. Не каждому и не во всякое время дано познать эту Мудрость. Не всякому она «по зубам”. Иногда приходится согласиться на простую мудрость, заключенную в Простом Яйце. Когда вы рассказываете ту или иную сказку своему ребёнку, зная её скрытый cмысл, Древняя Мудрость, заключенная в этой сказке, впитывается „с молоком матери”, на тонком плане на подсознательном уровне. Такой ребёнок будет понимать многие вещи без лишних объяснений и логических подтверждений – образно, правым полушарием, как говорят современные психологи. Не каждый человек способен понять Древнюю Мудрость в изначальном толковании, потому что её нужно воспринимать сердцем, Душой. Об этом хорошо образно сказано в сказке про курочку Рябу. Она снесла золотое яичко, которое дед бил — не разбил, бабка била — не разбила, а мышка бежала, хвостиком махнула, яичко упало и разбилось. Когда дед с бабкой начали горевать, то курочка им сказала, что снесёт им не золотое яичко, а простое. Здесь золотое яичко несёт в себе образ сокровенной Родовой Мудрости, касающейся Души, которую наскоком не возьмёшь — сколько не бей. В то же время, случайно прикоснувшись эту систему можно уничтожить, разбить на осколки, разрушив целостность. Поэтому, если люди не дошли до того уровня, который позволил бы им понимать сокровенное (золотое яичко), то для них сначала необходима простая информация (простое яичко).
Сказка ложь, да в ней намёк — добрым молодцам урок; ни в сказке сказать, ни пером описать; и, наоборот, — не вздумать, не взгадать — только в сказке сказать… Как часто все мы слышали эти слова и, честно признаться, особенно не задумывались, что же они значат, да и значат ли вообще что-то. Как-то так у нас повелось, что значение слова сказка мы подразумеваем как небылица, красивый и, возможно, бессмысленный вымысел, наверно могший быть, где-то там, в прошлом (кто знает, как вообще оно там было, давно ведь всё было, но ведь было…), но для нас как будто совершенно нереальный, с непонятной целью пересказываемый из поколения в поколение народом.
Слово сказочник по значению часто сопоставляется с выдумщиком и вруном. Может это такая народная хитрость, юмор — прикрыть яркой непонятностью собственное убожество и простодушие, сделать вид, будто что-то за этим есть, защитить хоть так свою культуру и право на самобытную жизнь, а там, в сказках, и нет ничего — просто красивые небылички. Но зачем люди из поколения в поколение, несмотря на все усилия педагогов и учёных-психологов, пытающихся до сих пор придумать научный заменитель чтения для детей вроде: «мама мыла раму, мы не рабы — рабы не мы», пересказывают и переписывают сказки?
И почему этим делом занимались очень известные взрослые люди: А. Толстой, например, и Н.Афанасьев? Что за сила такая в них? И почему, к примеру, законы физики или правила правописания, настойчиво заучиваемые, как-то быстро забываются и, несмотря на мучительные потуги, так и не вспоминаются или вспоминаются со скукой, а сказки помнятся практически всеми и всплывают из памяти легко и ярко, весело, и приносят с собой волну оптимизма, живой и светлой радости? Вопросы и вопросы…
И, пожалуй, разрешить их невозможно иначе, чем через свою душу и своё сердце. К сожалению, наука тут бессильна. Многие поколения учёных добились только разложения сказок на составные части, сравнения и статистического анализа. Защищены диссертации, выясняющие сколько раз, и какая буква встречается в таких то текстах… Интересно конечно… Познавательно. Но… Наука пока не доказала самой себе что Душа существует, поэтому сказку науке без Души не понять.
Сказка ложь, да в ней намёк… Интересно, а как и какой может быть урок во лжи, и что это за ложь такая, в которой есть урок, да ещё и добрым молодцам? Обратим внимание — под непонятным иносказанием всегда кроется один, а то и несколько слоёв смысла. Или – «не вздумать, не взгадать, только в сказке сказать»… Задумаемся: не вздумать – по-современному — не выдумать, не взгадать — соответственно не угадать, только в сказке сказать. Получается — не придумать, не угадать, а только пересказать. А пересказать можно только то, что было! То, что существовало и было увидено. И сказано. С — в смысле взято, и — казано, то есть, показано как образ. Сказано. Лучше и не скажешь.
Как говорят исследователи, сказки «Колобок» и «Репка» — астрономические сказки. Они — о луне, которая вначале превращается в месяц, а потом наоборот. Помните сказку «Колобок»? В первоначальном варианте каждое животное откусывало от колобка по кусочку. Так круглая луна становилась все меньше и меньше. Когда же дошла очередь до лисы, то от колобка осталась одна горбушечка. «Ам» — и она исчезла…
«Репка» — о том же самом, только в обратном направлении. Месяц постепенно превращается в полную луну. Ребенок начинает фантазировать: глядя на небо, он представляет себе колобка или репку. Окружающий мир для него становится сказочным.
В «Заюшкиной избушке» детям ненавязчиво рассказывается о смене времен года. Лиса — зима, заюшка — лето. Зайчик за помощью обращается к разным животным, которые в жизни без труда могли бы победить лису. Но побеждает петушок — солнышко, которого очень боится лиса — зима.
Про Бабу-Ягу читают уже детям постарше. Кто вообще такая Баба-яга? Рассмотрим этот образ с учетом народных традиций. У Бабы-яги волосы косматые, косы расплетены. В культуре древних славян распущенные волосы — связь с потусторонним миром; еще косы расплетались у умершей женщины. Баба-яга, видимо, умершая. Костяная нога — умершая так давно, что тело истлело. Нос в потолок врос. Видимо, в доме у нее очень тесно.
Летает Баба-яга в ступе, которая очень похожа на колоду, прообраз гроба. След за собой заметает помелом. Раньше был обычай: когда покойника везли на санях в последний путь, за ним заметали санный след, чтобы не вернулся в мир живых. Почему летает? Потому что мертвые не ходят, их носят. И душа летает. К тому же Баба-яга ничего не видит, у нее нет человеческого зрения. «Фу-фу, — говорит, — русским духом пахнет». Но у нее другое зрение — она видит будущее.
По всему видно, что Баба-яга — умершая женщина. Живет она в избушке на курьих ножках. Раньше у славян был обычай: после смерти человека, когда душа еще не определилась, ей нужно было жилище определить. Для этого делали ритуальную куколку, домик для нее ставили на срубленное дерево. Вот вам и избушка на курьих ножках. Корни очень похожи на куриные ноги.
Избушка без окон и дверей — мертвым они не нужны. Есть только вход, куда кладут подношения. У северных народов до сих пор сохранился такой обычай. Василиса Прекрасная нашла у Бабы-яги столько еды, что десятерым не съесть. Значит, она была не простая умершая, раз у нее много подношений.
Об этимологии слова «Баба-яга». Баба — главная женщина во всех культурах. Каменным бабам поклонялись многие народы. Бабой называли женщину только после рождения ребенка. Однокоренное слово «бабай» тоже означает домового, главу рода. «Яга» — огнь — огонь. Был глагол ягать. Это особый крик, в котором концентрировалась вся энергия. Ягали охотники, роженицы. То есть Баба-яга была главная матерь, которая знала все.
И не такая уж она была страшная, как кажется. Взять хотя бы сказку «Гуси-лебеди». В переводе с санскрита гуси-лебеди — души умерших, которые сопровождают праматерь. Это они унесли братца Иванушку Бабе-яге. Там она хотела его изжарить. На самом деле нет сказки, где бы Баба-яга жарила детей, она только хочет это сделать. Но существовал замечательный обряд — перепекание больного ребенка. Бабка-повитуха клала ребенка на раскатанное тесто (в это тесто заговаривался определенный заговор) и заворачивала в него ребенка.
После этого клала на хлебную лопату и запихивала в печь на некоторое время. Вытаскивала, разворачивала, тесто отдавала собакам. Ребенок выздоравливал. Точно так же в русской народной сказке про Бабу-ягу.
На наш взгляд, страшно. Но если смотреть с точки зрения культуры, то Баба-яга из отрицательного персонажа превращается в положительного, в целителя.
Оказывается, она передает жизнь ребенку через свое умение и через печь, которая тоже в древней культуре была сакральным предметом, таким женским началом. Все становится с ног на голову. Баба-яга абсолютно положительный герой. Она просто хотела перепечь Иванушку и здорового вернуть людям.
Именно непонятности в текстах, нелогичности, и прямые нелепицы заставили обратить на них внимание и задуматься, отчего же эти тексты, не имеющие явной, стройной логики, передаются из поколения в поколение. Причём народом, находившимся и находящимся в таких условиях, что ни на что, кроме самого необходимого для жизни ни сил, ни времени нет. И какой внутренней подспудной невидимой силой держатся эти нелепости и казусы, для чего они служат, и почему никто не изглаживает их, не исправляет текст до правильного и красивого, житейского? Какие именно казусы? Об этом чуть позже…
То есть, процесс нашего познания смысла сказок начался именно с того, что наконец то, все эти с детства ощущаемые, но не осознаваемые нелепицы и нестыковки, смысловые завихрения и закорючки сказок стали видны и зацепили таки внимание, осознались, стало очень интересно — что же кроется за ними. Чувствовалось – кроется. И, в разное время из разных источников были прочтены и услышаны буквально несколько фраз, касавшихся смысла сказок. Это были искорки, хоть маленькие, но точно попавшие в душу, и уже блеснуло и отложилось, загорелось внутри, и движение пошло, — остальное было делом времени и техники.
Читаешь сказку, и сразу возникает масса вопросов. Почему или зачем в сказке «Курочка Ряба»старик и старуха били яйцо и не разбили? Это вопрос интересовавший многих. Действительно, зачем его бить? Проще гораздо продать и денег выручить. Почему мышка легонько хвостиком его разбила или раздавила? Почему старик и старуха от этого плакали, они же тоже хотели его разбить? Почему Курочка пообещала снести для утешения простое яичко? Почему в разных версиях сказки, волк выл и плакал вместе с дедом и бабкой, а медведь даже себе хвост оторвал? Или, в другой версии, дьякон колокола церковные перебил, а поп книги разорвал, когда узнали что золотое яйцо разбилось?
Почему Емеля на печи лежал? Кто такие невестки, и какие такие щуки зимой в проруби, — они же на ямах? Зачем за дровами в лес через город было ехать? Почему царь в бочку его со своей дочкой посадил и по морю пустил? Почему Емеля всегда противился, когда нужно что-то делать, а как царевна предложила ему красавцем стать, так согласился сразу? Это только часть вопросов, возникающих при чтении всем известных сказок.
Почему солдат стоял у башни одинокой на часах? Это — из сказки «Елена Премудрая».Почему тридцать лет? Почему он выпустил чёрта? И вообще — полная бессмыслица, казалось бы, когда чёрт говорит жалующемуся ему голодному солдату: «ступай ко мне во дворец, у меня есть три дочки красавицы, ты будешь за ними присматривать, а они за это тебя кормить будут». Какой нормальный отец, — даже чёрт, — спокойно оставит красавиц дочек на молодого солдата и ещё кормить его за это будет! Что это за солдат, и что это за красавицы? И что за присмотр такой? И так далее и тому подобное…
Сакральный смысл русских сказок
А самая мистическая алхимическая и насыщенная смыслом, пожалуй, сказка «Пойди туда — не знаю куда, принеси то — не знаю что». Тоже с детства мысли становились в тупик: как это можно туда — не знаю куда сходить, и то — не знаю что принести?
И так, если присмотреться, — в каждой сказке. Вопросы, вопросы и вопросы…
Можно было отмахнуться и пропустить это всё под маркой – «художественный вымысел», но что-то внутри не давало покоя.
И вот, наконец, однажды, свершилось. Произошло осознавание, озарение, что можно попытаться в Магическом Театре, по не совсем классической для него схеме, под немножко другим углом зрения проиграть, поставить сказку и посмотреть — что получится. В МТ ведь исполнители ролей воспринимают состояния отображаемых образов и личностей, и отвечают на вопросы о своей сути, вот и подумалось, что можно будет поспрашивать — вот те самые вопросы, приведённые выше и многие другие. И однажды решили, и поставили сказку и поспрашивали … Но такой мощи и благодати мы не ожидали…
Оказалось, что каждая известная русская народная сказка имеет своё чёткое смысловое жизненное и чувственное пространство. Есть сразу несколько уровней смысловых сюжетов, несколько уровней или слоёв сведений об устройстве мира, человека, человеческого общества и основах жизненных процессов, глубоко скрытых и разворачивающихся послойно, — они же — ключ или вход в особое состояние, состояние озарения и целостности. В сказке нет ни одного случайного пустого слова или образа, и каждый образ имеет несколько уровней смысла и несколько срезов смысловых взаимосвязей с остальными образами, и участвует в отображении и образовании многих смыслов. И раскрывать их можно очень долго; у нас работа шла, пока хватало сил и сохранялось общее чувство осмысления. Причем силы и желание заканчивались примерно одновременно — как раз к концу прохождения нескольких наиболее видных и явных слоёв смысла. Мы заканчивали, когда приходило чувство завершения процесса, но всем было ясно, что там ещё много всего. После завершения процесса раскрытия сказки, на всех участников опускалось очень благостное светлое и радостное состояние, сказка жила в нас и светила нам своим светом.
Работа происходила так: собиралась группа людей, знакомых с работой в Магическом Театре. Договаривались ставить или раскрывать сказку, выбранную общим голосованием, выбирали сказку и распределяли роли по ощущению — кому какую захочется, у кого на что откликнется. Попутно, смотря, какая была сказка, решали терапевтические задачи, на соответствующие роли становился человек с личным запросом, который прорабатывался им через проживание пути главного героя.
Самой первой сказкой раскрытой таким образом была «Курочка ряба», в других вариантах просто «Яичко». Мы не приводим её здесь, во-первых, потому, что уже есть хорошее напечатанное толкование и, во-вторых, потому, что сказка эта настолько гениально проста, что её толкование можно свести либо к двум-трём строчкам, либо писать целую книгу. Две-три строчки эти вот какие: в сказке «Курочка ряба» рассказывается о том, как в мире людей зародился — появился способ мышления — не прямой, а посредством образцов, отпечатков ранее осмысленного. И восприятие мира, таким образом исказилось, люди потеряли вИдение.
А одной из первых сказок, кажется третьей, раскрытой таким образом, была «По щучьему велению». Классическая, известная всем, набившая, можно сказать, оскомину своим привычным «общепринятым» и, всё же, не совсем понятным «смыслом» и регулярным поминанием Емели. Дело, к тому же, происходило в майском лесу. У одного из участников группы был запрос, вкратце формулирующийся так – «предназначение, путь человека на Земле».
Он и стал Емелей. Сначала прочли вслух сказку, прослушали её внимательно.
Потом остальные участники разобрали роли. Были у нас Щука, Река с прорубью, Печь. Избу и Дубину играл один и тот же человек. Были еще Сани, Невестки, Офицер, Набольший вельможа, Царь, Марья-царевна и Емеля.
Раздали Зеркала… Состояния, в отличие от обыкновения, пришлось раздавать Ведущему.
И, постепенно, работа пошла. Каждый превратился в исследователя, своеобразного охотника за смыслом. Это несколько отличалось от среза и направленности работы в «обычном» МТ, но было не менее живо и интересно. Сначала переключались и раскачивались с трудом, но постепенно, после нескольких удачных вопросов Ведущего, которые были интересны всем, работа постепенно пошла, и пошла глубоко. Смысл осознавался всеми по очереди, в зависимости от того, на ком был фокус. Иногда смысл открывался всем одновременно, иногда – Ведущему. И было ясно, что сказка живая, и она манит в себя и желает быть раскрытой. Она для этого и создавалась…
Исследование сказки «По щучьему велению».
В одной деревне жил-был старик. У него было три сына: двое умных, третий — дурачок Емеля.
Старшие братья работают, а Емеля целый день на печке лежит и ничего не делает.
Кто такой Емеля, почему дурачок и почему именно на печке лежит, а не на лавке, например. И так почти всю сказку… И почему ничего не делает? Вот первый вопрос, который возник. И что там братья за работу делают?
Вот однажды уехали братья на базар, а бабы, невестки, давай посылать его:
— «Сходи, Емеля, за водой». А он им с печки: — «Неохота»…
— «Сходи, Емеля, а то братья с базара воротятся, гостинцев тебе не привезут».
— «Ну ладно».
Что это за невестки? Почему они пугают Емелю возможным лишением гостинцев? И что это за братья? Почему Емеле неохота идти за водой? Это обычная лень или что-то другое?
Слез Емеля с печки, обулся, оделся, взял ведра да топор и пошел на речку.
Прорубил лед, зачерпнул ведра и поставил их, а сам глядит в прорубь. И увидел Емеля в проруби щуку. Изловчился и ухватил щуку в руку: — « Вот уха будет сладка»!
Почему именно зимой идёт действие? Почему не в лес Емеля пошёл, и не с лешим или деревом разговаривал? Почему именно с рыбой дело завязалось? Откуда щука зимой в проруби, — известно же что щуки, как и всякая рыба на зиму в ямы на дно прячется? Зачем Емеля глядел в прорубь, после того, как он воды набрал? Можно же было идти домой, скорей на печь… Дальше: как это так – очевидный, вроде, дурачок — простофиля — лежебока Емеля не только увидел щуку, но и ещё оказался так проворен и ловок, что сумел выхватить щуку из воды, что в реальном мире, наверное, возможно для считанных мастеров? Что это за щука такая, которую можно выхватить из проруби, и что это за прорубь, где водятся такие щуки? Может быть, это символы чего-то? Чего? Почему человеческим голосом говорит щука? Возможно ли это? В сказке каждое нелепое, или ещё как-то отличающееся от общепринятого, гладкого, простого смысла место, служит указанием на вход в более глубокие слои сути. Есть сказки, состоящие почти из одних нелепиц и, тем не менее, живущие в веках, например, та же «Курочка Ряба». И что означает желание сладкой ухи Емелей? Ведь ясно же, что прорубь и щука символизируют что-то. Может и уха тоже символ?
Емеля — дурак — для того, чтобы ум не мешал ему вИдеть мир и учиться. Умный думает, что уже знает, что ему надо и, поэтому, не учится и не вИдит мир, а для лёгкости подгоняет его под свои представления и видит то, что хочет видеть или то, что решил видеть.
Братья его именно такие – умные — и работают они в обществе и для общества, чтобы оно их оценило и одобрило; и этими «благами» невестки соблазняют Емелю. Он же познаёт себя, лёжа на печке.
Зима – свободное время от уборочной страды, подходящее время для учения, и оно, учение, начинается тогда, когда есть для него желание души. Емеля был внимателен к миру, он слушал и чувствовал себя и мир, и потому увидел щуку в проруби – здесь щукой кроме всего прочего обозначен шанс, достаточно редкий, но реальный, шанс осознать себя или Дух, Душу в себе. И бдительный Емеля воспользовался им – ухватил вниманием (здесь рукой) нечто в своём сознании и в своём внутреннем мире.
Вдруг щука говорит ему человечьим голосом: — «Емеля, отпусти меня в воду, я тебе пригожусь». А Емеля смеется: -«На что ты мне пригодишься? Нет, понесу тебя домой, велю невесткам уху сварить. Будет уха сладка.» Щука взмолилась опять:
— «Емеля, Емеля, отпусти меня в воду, я тебе сделаю все, что ни пожелаешь».
Почему Емеля не удивился, что щука говорит? Опять вопрос – что же это за щука такая, что исполняет желания? И что за намерение и состояние показывает Емеля, когда заключает договор и проверяет его соблюдение?
Он был готов, потому и не удивился. Он знал или чувствовал язык Духа, язык намерения, и потому бесстрастно проверил, что это за сила, пригрозив сварить щуку. И сила проявила себя.
— «Ладно, только покажи сначала, что не обманываешь меня, тогда отпущу». Щука его спрашивает: — «Емеля, Емеля, скажи — чего ты сейчас хочешь?
Именно — не что «тебе нужно» а то, «что ты сейчас хочешь», спрашивает щука и видно, что это связано с желаниями Души, с хотениями, с охотой а не с обязанностями, то есть сила щучья относится к внутреннему миру человека, к его душевным состояниям и порывам. Проще говоря, здесь рыба-щука отображает душу человека — Емели в данном случае, плавающую в общемировой душе, и бдительный — внимательный Емеля выступает как символ ученика ищущего себя в этом мире. И учится Емеля слушать и осознавать, видеть свои желания, их силу, — самые простые, святые, естественные свои желания. А не тот образ, который нужен для того, чтобы стать сильным или умным. Те простые свои желания и чувства, которые мы, в современном мире, наоборот, прячем поглубже, пытаясь быть кем-то лучшим, но не собой. Щука-Душа учила Емелю быть именно собой.
И почему же, всё-таки, он отпустил щуку, хотя мог её и сварить? И на этот вопрос нашёлся ответ: оказалось что изготовление ухи означало бы остановку в познании на уровне овладения каким-то ремеслом, позволяющим кормиться, жить. Емеля был не глупец, и пошёл дальше, преодолев зов первичных потребностей. И научившись принимать их и удовлетворять.
— «Хочу, чтобы ведра сами пошли домой, и вода бы не расплескалась»…
Щука ему говорит: — «Запомни мои слова: когда что тебе захочется — скажи только: «По щучьему веленью, по моему хотенью.» Емеля и говорит: — «По щучьему веленью, по моему хотенью — ступайте, ведра, сами домой»… Только сказал — ведра сами и пошли в гору. Емеля пустил щуку в прорубь, а сам пошел за ведрами. Идут ведра по деревне, народ дивится, а Емеля идет сзади, посмеивается…
Что означает желание — чтобы вёдра сами домой пошли, и что значит – «по щучьему велению по моему хотению»? Что здесь символизирует щука и что — моё хотение? Почему народ дивится происходящему, вроде бы понятно – чудо ведь, но и тут есть смысл — люди удивляются простому и лёгкому удовлетворению внутренних желаний, ладу в себе, видимо, не у всех так бывает. Емеля отпустил щуку в прорубь, то есть, он соблюдает соглашение, он честен и тем показывает одушевлённому миру, что с ним можно сотрудничать. Следующий слой смысла – он, столкнувшись с силой души, осознал её суть и понял, что безраздельно ей владеть невозможно, нельзя держать её в узде, а можно только соприкасаться и пропускать, проводить через себя, и потому стал созерцателем, он понял что всегда есть он, всегда есть река и всегда можно сходить к проруби…
«По щучьему велению, по моему хотению» означает единство Души и Духа, то есть Душа велит хотеть, а Дух проводит эту волю. Не хотеть совсем нельзя и лучше уж тогда хотеть правильно, в согласии со щучьим – душевным велением, которое отображает ещё и мировую душу, её суть, желания и устройство. А осознание Емелей своей души было ещё и осознанием одушевлённости мира.
Зашли ведра в избу и сами стали на лавку, а Емеля полез на печь.
Прошло много ли, мало ли времени — невестки говорят ему: — «Емеля, что ты лежишь? Пошел бы дров нарубил». – «Неохота»… — «Не нарубишь дров, братья с базара воротятся, гостинцев тебе не привезут».
И всё же — кто такие эти бабы-невестки? Почему всё происходило без отца, который помянут зачем то вначале? Каких гостинцев братья должны привезти? Что означают дрова?
Бабы невестки оказались природными естественными потребностями тела для жизни без удовлетворения которых, охота это делать или неохота — не важно, не может нормально жить никто, даже великий аскет Будда в один прекрасный день стал есть пищу и исповедовать умеренность во всём. Отец, конечно же, означает Творца и потому явно не присутствует, но именно в начале сказки обозначен. Братья — это и другие люди, которые заняты жизнью в обществе (у них нет времени на исследование себя) и, одновременно, само общество, представляющее для нежелающего с ним соглашаться, опасность. Но если Емеля сотрудничает, то есть ходит за водой, дровами и т.д., сам о себе заботится, то он хоть и «дурак», но не сумасшедший, и его можно не трогать, пусть себе живёт. Подарки обещанные, — это здесь одобрение других людей.
Сакральный смысл русских сказок
Емеле неохота слезать с печи. Вспомнил он про щуку и потихоньку говорит:
— «По щучьему веленью, по моему хотенью — поди, топор, наколи дров, а дрова — сами в избу ступайте и в печь кладитесь»…
Емеля на печи и забыл про щуку и про её возможности, и явно не был привязан к обладанию силой, что этим местом сказки подчёркивается уже второй раз. Лёжа на печке, он был чем то занят. А именно, сознаванием себя, странствием в мире своего сознания…
Печь здесь означает самость, Божью искру, внутренний огонь, свет и пространство своего сознания, в котором Емеля стремился всё время находиться и выходил оттуда с видимой неохотой, особенно поначалу, и только для совершения самых необходимых действий. То есть он был занят практически постоянным самосозерцанием.
Топор выскочил из-под лавки — и на двор, и давай дрова колоть, а дрова сами в избу идут и в печь лезут. Много ли, мало ли времени прошло — невестки опять говорят: — «Емеля, дров у нас больше нет. Съезди в лес, наруби». А он им с печки:
— «Да вы-то на что?» — «Как мы на что?.. Разве наше дело в лес за дровами ездить?» — «Мне неохота»… — «Ну, не будет тебе подарков».
Но, тем не менее, мир регулярно напоминает о себе, и дело касается уже не воды – здесь символа Душевной глубины и силы Души и Духа как действующей единицы. Дело касается дров, которые здесь означают ещё и впечатления событий мира для поддержания внутреннего Божественного огня — живого интереса к миру, и знаний о внешнем мире, которые тоже приходится именно добывать, как и дрова, своеобразным трудом внимания. Но теперь это уже гораздо легче, так как освоен новый способ осмысления и свершения – не хаотический и инстинктивный как прежде, а единство сознательного желания и намерения. Здесь невестки-потребности как раз и учат его, как их удовлетворять. Емеля, было, попробовал это дело на них свалить, да не тут то было, законы естества нарушать нельзя никому, да и не нужно, естество же естественно. Здесь сказка учит и этому очевидному – не надо воевать со свое природой, лучше следовать ей.
Делать нечего. Слез Емеля с печи, обулся, оделся. Взял веревку и топор, вышел на двор и сел в сани: — «Бабы, отворяйте ворота!» Невестки ему говорят: — «Что ж ты, дурень, сел в сани, а лошадь не запряг?» — «Не надо мне лошади.»
Невестки отворили ворота, а Емеля говорит потихоньку: — «По щучьему веленью, по моему хотенью — ступайте, сани, в лес сами»…
Поездка за ворота означает начало необходимой, хоть и вынужденной работы по осознанию внешнего мира. К этому моменту Емеля уже научился управлять собой – ворота ему открывали невестки, лошадь, то есть обычное внимание, не нужна, значит, какие-то внутренние силы уже оказались послушными его воле. Санное путешествие здесь означает путешествие сознания одновременно и во внешнем и во внутреннем мире , который отображает внешний.
Сани сами и поехали в ворота, да так быстро — на лошади не догнать.
А в лес-то пришлось ехать через город, и тут он много народу помял, подавил. Народ кричит: «Держи его! Лови его!», а он знай сани погоняет. Приехал в лес: — «По щучьему веленью, по моему хотенью — топор, наруби дровишек посуше, а вы, дровишки, сами валитесь в сани, сами вяжитесь»… Топор начал рубить, колоть сухие дерева, а дровишки сами в сани валятся и веревкой вяжутся. Потом Емеля велел топору вырубить себе дубинку — такую, чтобы насилу поднять. Сел на воз: — «По щучьему веленью, по моему хотенью — поезжайте, сани, домой»…
Зачем ехать в лес через город? Зачем людей в нём давить? Что это за город, что за люди? Город — это мир обычных людей, который Емеля, будучи сам человеком, миновать в своём путешествии сознания никак не может. Люди в городе — это облики людские, личины, создаваемые для обмана, которые по существу давить не жалко, хоть они и бранятся и угрожают расправами. Дубинка — это сила и средство преображения личин, которое только силой, усилием делается.
Сани помчались домой. Опять проезжает Емеля по тому городу, где давеча помял, подавил много народу, а там его уж дожидаются. Ухватили Емелю и тащат с возу, ругают и бьют. Видит он, что плохо дело, и потихоньку: — «По щучьему веленью, по моему хотенью — ну-ка, дубинка, обломай им бока». Дубинка выскочила — давай колотить. Народ кинулся прочь, а Емеля приехал домой и залез на печь.
Почему именно бока обломать а не поубивать, например? А просто бока – края — наиболее явный символ формы, а убивать совсем личины не стоит, они зачем-то нужны. И не простая это вещь, работа с личинами и образами, повторять её приходится, пробиваться усилием, с боем — так велика вяжущая сила образов.
Долго ли, коротко ли — услышал царь об Емелиных проделках и посылает за ним офицера: его найти и привезти во дворец.
Царь – хозяин, реальный властелин. Чем-то его заинтересовали Емелины проделки. Он почему-то не велит заточить Емелю в острог, например, а посылает офицера привести Емелю к нему. Здесь офицер — символ простой силы иерархического социального подчинения-управления и, одновременно, его появление — первое испытание, поскольку царь не намерен уничтожать Емелю, и Емеля царю зачем-то нужен. Зачем? Царю нужен достойный преемник.
Приезжает офицер в ту деревню, входит в ту избу, где Емеля живет, и спрашивает: — «Ты — дурак Емеля?» А он с печки: — «А тебе на что?» — «Одевайся скорее, я повезу тебя к царю.» — «А мне неохота»… Рассердился офицер и ударил его по щеке. А Емеля говорит потихоньку: — «По щучьему веленью, по моему хотенью — дубинка, обломай ему бока»… Дубинка выскочила — и давай колотить офицера, насилу он ноги унес.
«Дурак» — это уже здесь что-то вроде звания или статуса, и, кстати Емеля здесь не назвался – «я мол дурак», он сразу стал в корень смотреть. Дубинка как сила трансформации личин, которые, в свою очередь, создаются для общественного — иерархического употребления, и здесь помогла преодолеть теперь уже давление силы общества в лице офицера. То есть, Емеля доказал свою самостоятельность и независимость от мнения общества, независимость от общественного мышления. Показал царю свою самость, — то, что его стоит учить дальше.
Царь удивился, что его офицер не мог справиться с Емелей, и посылает самого набольшего вельможу: — «Привези ко мне во дворец дурака Емелю, а то голову с плеч сниму». Накупил набольший вельможа изюму, черносливу, пряников, приехал в ту деревню, вошел в ту избу и стал спрашивать у невесток, что любит Емеля.
— «Наш Емеля любит, когда его ласково попросят да красный кафтан посулят, — тогда он все сделает, что ни попросишь».
Царь, как властитель, сразу почувствовал преемника (так сразу сообщили фигуры – исполнители ролей), но порядок есть порядок – от простого к сложному и от малого к большому, потому офицер и был первым, — заметим, что без войска, то есть символом своеобразного посвящения.
Набольший вельможа означает силу уже совсем иного порядка. Это разум — распорядитель, который планирует и обдумывает действия, организует события, осмысливает и понимает причины и следствия и способен в них разобраться. Для него важен результат, а не способ, и имеется большое разнообразие путей достижения цели.
Набольший вельможа дал Емеле изюму, черносливу, пряников и говорит: — «Емеля, Емеля, что ты лежишь на печи? Поедем к царю». – «Мне и тут тепло»… – «Емеля, Емеля, у царя тебя будут хорошо кормить-поить, — пожалуйста, поедем.» — «А мне неохота»… – «Емеля, Емеля, царь тебе красный кафтан подарит, шапку и сапоги». Емеля подумал-подумал: -« Ну ладно, ступай ты вперед, а я за тобой вслед буду».
Набольший вельможа понимает, что силой не возьмёшь, и сулит еду, кафтан шапку и сапоги, то есть телесное и чувственное удовлетворение и удовлетворение тщеславия. Это привлекло Емелю по природной склонности людей к удовольствию и по причине своей новизны и неизведанности, и было очередной проверкой-испытанием. К тому же, Емеля хорошо понимал к чему дело идёт.
Сакральный смысл русских сказок
Уехал вельможа, а Емеля полежал еще и говорит: — «По щучьему веленью, по моему хотенью — ну-ка, печь, поезжай к царю»… Тут в избе углы затрещали, крыша зашаталась, стена вылетела, и печь сама пошла по улице, по дороге, прямо к царю.
Почему на печи, не на санях, например и не с избой уж вместе? Здесь сложное перемешивание смыслов получилось. Печь здесь выступает, как символ внутренней силы печища — внутреннего пространства, которое освоено, осознано, которому хозяином являешься. А почему не изба целиком? А потому, что на встречу с царём можно выйти с тем, чему сам царь. Изба же, в данном случае, есть не только внутреннее пространство, которое подвергается проверке, но и весь мир Емели, а ему на тот момент он хозяином ещё не был. Вот и решил ехать не печке и показать силу, потому что уже понимал и предчувствовал, что его ждёт. А ждёт его посвящение в царя.
Царь глядит в окно, дивится: — «Это что за чудо?» Набольший вельможа ему отвечает: — «А это Емеля на печи к тебе едет».
Царь хоть и царь, а тоже не готов к такому проявлению самости Емели, ему требуется осмыслить происходящее, что он и делает посредством разума – набольшего вельможи.
Вышел царь на крыльцо: — «Что-то, Емеля, на тебя много жалоб! Ты много народу подавил». – «А зачем они под сани лезли?»
Очень показательный диалог: говорится о том, что подавлено много народу как-то, как будто не о людях. Действительного нарушителя давно бы наказали и без царя. А тут царь лично проверяет силу и умение Емели осознавать, разрушать и творить образы, в том числе и социальные. Емеля чётко показывает силу, но ещё не совсем умение: а чего они под сани лезли? Что иносказательно значит – у меня сила, и я умею её направлять на достижение своей цели, пусть прямо и жёстко, бесхитростно, но умею. Царь здесь и вообще в сказке – учитель, наставник, владеющий знанием, духовный отец. А не руководитель государства как сообщества. Хотя конечно были разные Емели…
Ещё тут прослеживается, во-первых, признание действующим царём, а во-вторых, урок управления силой.
В это время в окно на него глядела царская дочь — Марья-царевна. Емеля увидал ее в окошке и говорит потихоньку: -«По щучьему веленью, по моему хотенью — пускай царская дочь меня полюбит»… И сказал еще: — «Ступай, печь, домой»… Печь повернулась и пошла домой, зашла в избу и стала на прежнее место. Емеля опять лежит-полеживает.
Влюбить в себя Марью-царевну Емеля не мог, если бы она не любила его. Здесь в царском дворе, при посвящении, и состоялось у Емели свидание со своей внутренней женской частью — анимой. Только над этим он действительно властен, над тем чтобы дать проявиться ей. И он понял это. Пришло время обретения не только силы, но и внутренней целостности. Он понял, что для любви много не надо, надо позволение. В этом: «пусть царская дочь меня полюбит» и есть позволение самому себе любить – слово «пусть». И ещё здесь есть другой слой смысла – начало осознавания себя царём.
Заметим, что царь совершенно без возражений отпустил Емелю и не противился его отъезду на печке, так как было выполнено то, что следовало – Емеля прошёл проверку и общались они с царём не на социальном уровне, а на языке сил, потому с виду так бесцеремонно и коротко.
А у царя во дворце крик да слезы. Марья-царевна по Емеле скучает, не может жить без него, просит отца, чтобы выдал он ее за Емелю замуж. Тут царь забедовал, затужил и говорит опять набольшему вельможе. – «Ступай, приведи ко мне Емелю живого или мертвого, а то голову — с плеч сниму».
Здесь оказалось зашифрованным вот что: приходит такое время, когда учителю тоже надо учиться. Живого или мёртвого означает — либо Емелю в чувствах, либо по договору. Потому что умения у самого царя здесь не хватает, и он не знает наперёд. И царь, обучая ученика, сам сдаёт экзамен на владение искусством.
Накупил набольший вельможа вин сладких да разных закусок, поехал в ту деревню, вошел в ту избу и начал Емелю потчевать. Емеля напился, наелся, захмелел и лег спать. А вельможа положил его в повозку и повез к царю. Царь тотчас велел прикатить большую бочку с железными обручами. В нее посадили Емелю и Марью-царевну, засмолили и бочку в море бросили.
Почему царь пошёл, фактически, на убийство дочери, да и Емели, хотя раньше не покушался на это? Почему в бочку в море, а не в костёр, например, или пещеру или реку? Царь через набольшего вельможу устроил Емеле ещё одну проверку – на соблазны тела и чувств. Сработало безотказно. Здесь показана обусловленность человека от тела и его потребностей. А так же показаны периоды в развитии сознания и самоосознания и перерождение после путешествия в состоянии целостности — в море чувств. Море здесь – коллективное бессознательное или же мир прообразов, Емеля – Дух забывший себя. И учитель попутно даёт Емеле урок вспоминания себя. Марья царевна – Душа, чувствующая и помнящая себя и знающая жизнь. Она не может жить без Духа. Царь – учитель, знал, что будет результатом путешествия. Здесь же ещё показан срез реальной жизни – как настоящие цари ради власти или прихоти не щадят порой и своих детей. Сказка учит видеть жизнь и несколько смыслов сразу и, принимая всё как есть, не путать одно с другим.
Долго ли, коротко ли — проснулся Емеля; видит — темно, тесно. – «Где же это я?»
А ему отвечают: — «Скучно и тошно, Емелюшка! Нас в бочку засмолили, бросили в синее море». – «А ты кто?» — «Я — Марья-царевна». Емеля говорит: — «По щучьему веленью, по моему хотенью — ветры буйные, выкатите бочку на сухой берег, на желтый песок»…
Ветры буйные подули. Море взволновалось, бочку выкинуло на сухой берег, на желтый песок. Емеля и Марья-царевна вышли из нее.
Душа помогла Духу вспомнить себя в странствии по прообразам и дала силу проснуться, желать и переродиться, обрести самостоятельность.
— «Емелюшка, где же мы будем жить? Построй какую ни на есть избушку».
— «А мне неохота»… Тут она стала его еще пуще просить, он и говорит: — «По щучьему веленью, по моему хотенью — выстройся каменный дворец с золотой крышей»… Только он сказал — появился каменный дворец с золотой крышей. Кругом — зеленый сад: цветы цветут и птицы поют.
Какую ни на есть избушку, а не дворец, — почему-то просит царевна, вроде бы, привыкшая к дворцам. Ей в целостном с Духом состоянии много не нужно для начала. Ей и так хорошо. Но была и здесь своего рода проверка на убожество, вдруг не проснётся Емеля не вспомнит какой силой и возможностью владеет и построит какую ни есть избушку а не дворец. Прошёл Емеля и этот экзамен.
Как так можно строить и где? Не иначе как мыслью в своём сознании.
Марья-царевна с Емелей вошли во дворец, сели у окошечка. – «Емелюшка, а нельзя тебе красавчиком стать?» Тут Емеля недолго думал: — «По щучьему веленью, по моему хотенью — стать мне добрым молодцем, писаным красавцем»… И стал Емеля таким, что ни в сказке сказать, ни пером описать.
Когда речь зашла о самости и внутреннем преображении, Емеля сразу согласился, то есть, он увидел, признал и принял Божественную красоту мира и себя, о которой ему напомнила Душа, увидел Бога в себе. Он преобразился внутренне. Очевидно, что это особое действие, может быть даже его цель, и оно завершает всю цепь преображений Емели.
А в ту пору царь ехал на охоту и видит — стоит дворец, где раньше ничего не было.
— «Это что за невежа без моего дозволения на моей земле дворец построил?»
И послал узнать-спросить: «Кто такие?»
Почему царь ехал именно на охоту, а не на рыбную ловлю или посольством куда то? Здесь отображается и обычная жизнь земных царей, но и показано пространство О-ХОТЫ, в котором живут другие цари – цари самому себе. Они живут в о-хоте, то есть делают то, что хотят. И вот, в этом мире охоты один царь безымянный (видимо потому что это символ учителя) увидел охоту другого — теперь уже тоже преображённого внутренне, полноценного царя, прошедшего все испытания Емели, и решил проверить, не невежа ли он. То есть, полноценно ли знание Емели. Невежа это по — другому говоря: не знающий каких-то правил. То есть, здесь окончательный экзамен и окончательное признание права Емели на царство. Это право должно быть засвидетельствовано другим царём.
Послы побежали, стали под окошком, спрашивают. Емеля им отвечает:
— «Просите царя ко мне в гости, я сам ему скажу». Царь приехал к нему в гости. Емеля его встречает, ведет во дворец, сажает за стол. Начинают они пировать. Царь ест, пьет и не надивится: — «Кто же ты такой, добрый молодец?» — «А помнишь дурачка Емелю — как приезжал к тебе на печи, а ты велел его со своей дочерью в бочку засмолить, в море бросить? Я — тот самый Емеля. Захочу — все твое царство пожгу и разорю».
Емеля приглашает учителя лично в свой мир, чтобы тот посмотрел и оценил всё как есть. Тот приходит и оценивает. Оба сначала делают вид, что не узнают друга, а может и впрямь не узнаёт Емелю царь. Этим показывается полнота происшедших с Емелей изменений и их глубина.
И тут в последний раз Емеля проходит экзамен и показывает свою силу и то, что теперь он может справиться со всем царством. Раньше-то не мог, и не было речи об этом.
Царь сильно испугался, стал прощенья просить: — «Женись на моей дочери, Емелюшка, бери мое царство, только не губи меня!» Устроили они пир на весь мир. Емеля женился на Марье-царевне и стал управлять царством.
Прощения просить — тоже сакральный внутренний акт — старый царь, воспитавший полноценного преемника — ученика, понимает, что ему можно уходить, и он очищает душу позволением и покаянием, передаёт царство молодому Емеле и уходит в огненное путешествие, знаменитый и таинственный огненный переход, который ему поможет совершить ученик. Потому Емеля и говорит, что огнём спалит, показывает, что владеет огнём, а не водой заливать грозит, к примеру.
Тут как раз «погубить царя» (образ царя хозяина — творца как стадию личной эволюции) можно было именно непринятием Емелей царства, и здесь чётко показана жизнь с её законами перехода и преемственности, велящими каждому расти и развиваться, умножать знания и умения. Быть царём на земле и хозяином.
Тут и сказке конец.
Так бесхитростная, простая с виду сказка, оказалась точным путеводителем и указателем на пути человека к самому себе, к Богу, к смыслу жизни.
Исследование сказки «Елена Премудрая».
А вот ещё одна сказка, и разберём мы её немного иначе.
«Елена Премудрая»
В стародавние времена в некоем царстве, не в нашем государстве, случилось одному солдату у каменной башни на часах стоять; башня была на замок заперта и печатью запечатана, а дело-то было ночью.
Здесь солдат – человек, и человек социальный и, одновременно, он же — Дух человеческий с его качествами. Башня – хранилище его внутренней силы. Замок и печать — запреты.
Ровно в двенадцать часов слышится солдату, что кто-то кричит из этой башни: — «Эй, служивый!» Солдат спрашивает: — «Кто меня кличет?» — «Это я – черт», — отзывается голос из-за железной решетки, — «тридцать лет как сижу здесь, не пивши, не евши».
Чёрт – внутренняя сила, которая без внимания человека до поры сидела в нём. Тридцать лет – сакральный возраст, возраст взросления. Образом чёрта она обозначена ещё потому, что необузданная сила таит в себе соблазны и опасность.
— «Что же тебе надо?» — «Выпусти меня на волю. Как будешь в нужде, я тебе сам пригожусь; только помяни меня — и я в ту же минуту явлюсь к тебе на выручку».
Солдат тотчас сорвал печать, разломал замок и отворил двери — черт выскочил из башни, взвился кверху и сгинул быстрее молнии. «Ну, — думает солдат, — наделал я дела; вся моя служба ни за грош пропала. Теперь засадят меня под арест, отдадут под военный суд и, чего доброго, заставят сквозь строй прогуляться; уж лучше убегу, пока время есть». Бросил ружье и ранец на землю и пошел куда глаза глядят.
Поступок его – стихийная реализация внутренней потребности в свободе.
Шел он день, и другой, и третий; разобрал его голод, а есть и пить нечего; сел на дороге, заплакал горькими слезами и раздумался: «Ну, не глуп ли я? Служил у царя десять лет, каждый день по три фунта хлеба получал. Так вот нет же! Убежал на волю, чтобы помереть голодною смертию. Эх, черт, всему ты виною!»
Осмысление происходящего ещё из старых привычек.
Вдруг откуда ни взялся — стал перед ним нечистый и спрашивает: — «Здравствуй, служивый! О чем горюешь?» — «Как мне не горевать, коли третий день с голоду пропадаю». – «Не тужи, это дело поправное!» — сказал черт. Туда-сюда бросился, притащил всяких вин и припасов, накормил-напоил солдата и зовет его с собою:
Первое применение силы.
— «В моем доме будет тебе житье привольное; пей, ешь и гуляй, сколько душа хочет, только присматривай за моими дочерьми — больше мне ничего не надобно».
Солдат согласился. Черт подхватил его под руки, поднял высоко-высоко на воздух и принес за тридевять земель, в тридесятое государство — в белокаменные палаты.
Тридесятое государство – самый центр себя. Путешествие к себе — своей силой.
У черта было три дочери — собой красавицы. Приказал он им слушаться того солдата и кормить и поить его вдоволь, а сам полетел творить пакости: известно — черт! На месте никогда не сидит, а все по свету рыщет да людей смущает.
Три дочери – три органа восприятия. Зрение слух и осязание.
Остался солдат с красными девицами, и такое ему житье вышло, что и помирать не надо. Одно его кручинит: каждую ночь уходят красные девицы из дому, а куда уходят — неведомо.
Неосознанное пока пространство сновидений.
Стал было их про то расспрашивать, так не сказывают, запираются. «Ладно же, — думает солдат, — буду целую ночь караулить, а уж усмотрю, куда вы таскаетесь».
Куда не проникнешь словом, а только чувством.
Вечером лег солдат на постель, притворился, будто крепко спит, а сам ждет не дождется — что-то будет? Вот как пришла пора-время, подкрался он потихоньку к девичьей спальне, стал у дверей, нагнулся и смотрит в замочную скважинку. Красные девицы принесли волшебный ковер, разостлали по полу, ударились о тот ковер и сделались голубками; встрепенулись и улетели в окошко. «Что за диво! — думает солдат. — Дай-ка я попробую». Вскочил в спальню, ударился о ковер и обернулся малиновкой, вылетел в окно да за ними вдогонку.
Овладение изменением состояния сознания посредством глубокого созерцания своих собственных ритмов и процессов. Слияние с собой сознанием.
Голубки опустились на зеленый луг, а малиновка села под смородинов куст, укрылась за листьями и высматривает оттуда.
Путешествие во сне по пространству мировой души и обучение во сне.
На то место налетело голубиц видимо-невидимо, весь луг прикрыли; посредине стоял золотой трон. Немного погодя осияло и небо и землю — летит по воздуху золотая колесница, в упряжи шесть огненных змеев; на колеснице сидит королевна Елена Премудрая — такой красы неописанной, что ни вздумать, ни взгадать, ни в сказке сказать!
Елена Премудрая – Мировая Душа и одновременно отражение её в каждой женщине.
Сошла она с колесницы, села на золотой трон; начала подзывать к себе голубок по очереди и учить их разным мудростям. Покончила ученье, вскочила на колесницу — и была такова! Тут все до единой голубки снялись с зеленого лугу и полетели каждая в свою сторону. Птичка-малиновка вспорхнула вслед за тремя сестрами и вместе с ними очутилась в спальне. Голубки ударились о ковер — сделались красными девицами, а малиновка ударилась — обернулась солдатом. – «Ты откуда?» — спрашивают его девицы.
— «А я с вами на зеленом лугу был, видел прекрасную королевну на золотом троне и слышал, как учила вас королевна разным хитростям». – «Ну, счастье твое, что уцелел! Ведь эта королевна — Елена Премудрая, наша могучая повелительница. Если б при ней да была ее волшебная книга, она тотчас бы тебя узнала — и тогда не миновать бы тебе злой смерти. Берегись, служивый! Не летай больше на зеленый луг, не дивись на Елену Премудрую, не то сложишь буйну голову».
Опасность от корыстного употребления своей силы.
Солдат не унывает, те речи мимо ушей пропускает. Дождался другой ночи, ударился о ковер и сделался птичкой-малиновкой. Прилетела малиновка на зеленый луг, спряталась под смородинов куст, смотрит на Елену Премудрую, любуется ее красотой ненаглядною и думает: «Если бы такую жену добыть — ничего б в свете пожелать не осталося! Полечу-ка я следом за нею да узнаю, где она проживает».
Внутренний зов к целостности, к соединению Духа с Душой.
Вот сошла Елена Премудрая с золотого трона, села на свою колесницу и понеслась по воздуху к своему чудесному дворцу; следом за ней и малиновка полетела. Приехала королевна во дворец; выбежали к ней навстречу няньки и мамки, подхватили ее под руки и увели в расписные палаты. А птичка-малиновка порхнула в сад, выбрала прекрасное дерево, что как раз стояло под окном королевниной спальни, уселась на веточке и начала петь так хорошо да жалобно, что королевна целую ночь и глаз не смыкала — все слушала. Только взошло красное солнышко, закричала Елена Премудрая громким голосом:
— «Няньки, мамки, бегите скорее в сад; изловите мне птичку-малиновку!»
Няньки и мамки бросились в сад, стали ловить певчую пташку… Да куда им, старухам! Малиновка с кустика на кустик перепархивает, далеко не летит и в ручки не дается.
Не стерпела королевна, выбежала в зеленый сад, хочет сама ловить птичку-малиновку; подходит к кустику — птичка с ветки не трогается, сидит спустя крылышки, словно ее дожидается. Обрадовалась королевна, взяла птичку в руки, принесла во дворец, посадила в золотую клетку и повесила в своей спальне.
Весь процесс ловли и золотая клетка – собственнические чувства присущие женской природе. И так же здесь показана потребность Духа испытывать себя и рисковать.
День прошел, солнце закатилось, Елена Премудрая слетала на зеленый луг, воротилась, начала снимать уборы, разделась и легла в постель. Как только уснула королевна, птичка-малиновка обернулась мухою, вылетела из золотой клетки, ударилась об пол и сделалась добрым молодцем.
Возможность во сне парить свободно в чувствах и для Души и для Духа.
Подошел добрый молодец к королевниной кроватке, смотрел, смотрел на красавицу, не выдержал и поцеловал ее в уста сахарные. Видит — королевна просыпается, обернулся поскорей мухою, влетел в клетку и стал птичкой-малиновкой. Елена Премудрая раскрыла глаза, глянула кругом — нет никого. «Видно, — думает, — мне во сне это пригрезилось!» Повернулась на другой бок и опять заснула. А солдату крепко не терпится; попробовал в другой и в третий раз — чутко спит королевна, после всякого поцелуя пробуждается. На третий раз встала она с постели и говорит: — «Тут что-нибудь да недаром: дай-ка посмотрю в волшебную книгу». Посмотрела в свою волшебную книгу и тотчас узнала, что сидит в золотой клетке не простая птичка-малиновка, а молодой солдат.
Волшебная книга – осознание своей природы и сама способность осознавать. Самосознание глубокое.
Елена Премудрая
— «Ах ты! — закричала Елена Премудрая. — Выходи-ка из клетки. За твою неправду ты мне жизнью ответишь». Нечего делать — вылетела птичка-малиновка из золотой клетки, ударилась об пол и обернулась добрым молодцем. – «Нет тебе прощенья!» — сказала Елена Премудрая и крикнула палача рубить солдату голову. Откуда ни взялся — стал перед ней великан с топором и с плахою, повалил солдата наземь, прижал его буйную голову к плахе и поднял топор. Вот махнет королевна платком, и покатится молодецкая голова…
Обретение искренности и смирения обоими.
— «Смилуйся, прекрасная королевна, — сказал солдат со слезами, — позволь напоследях песню спеть.» — «Пой, да скорей!» Солдат затянул песню, такую грустную, такую жалобную, что Елена Премудрая сама расплакалась; жалко ей стало доброго молодца, говорит она солдату: — «Даю тебе сроку десять часов; если ты сумеешь в это время так хитро спрятаться, что я тебя не найду, то выйду за тебя замуж; а не сумеешь этого дела сделать, велю рубить тебе голову».
Первое испытание на искренность и чистоту пройдено, начинается второе – на способность сотворить новое — невиданное.
Вышел солдат из дворца, забрел в дремучий лес, сел под кустик, задумался-закручинился. –« Ах, дух нечистый! Все из-за тебя пропадаю. В ту ж минуту явился к нему черт: — «Что тебе, служивый, надобно?» — «Эх, — говорит, — смерть моя приходит! Куда я от Елены Премудрой спрячусь?»
Дремучий лес – состояние дрёмы — творческое состояние в котором, как правило, и решаются все вопросы.
Черт ударился о сырую землю и обернулся сизокрылым орлом: — «Садись, служивый, ко мне на спину, я тебя занесу в поднебесье.» Солдат сел на орла; орел взвился кверху и залетел за облака-тучи черные. Прошло пять часов. Елена Премудрая взяла волшебную книгу, посмотрела — и все словно на ладони увидела; возгласила она громким голосом:
— «Полно, орел, летать по поднебесью; опускайся на низ — от меня ведь не укроешься».
Всё происходит в известном и доступном обоим мире, пока ничего нового не создано и не постигнуто.
Орел опустился наземь. Солдат пуще прежнего закручинился: — «Что теперь делать? Куда спрятаться?» — «Постой, — говорит черт, — я тебе помогу». Подскочил к солдату, ударил его по щеке и оборотил булавкою, а сам сделался мышкою, схватил булавку в зубы, прокрался во дворец, нашел волшебную книгу и воткнул в нее булавку.
Прошли последние пять часов. Елена Премудрая развернула свою волшебную книгу, смотрела, смотрела — книга ничего не показывает; крепко рассердилась королевна и швырнула ее в печь».
Булавка – тонкая острая мысль, мышь – мышление, воткнуть булавку в волшебную книгу означает настолько слиться мыслью с реальной жизнью, что не отличишь и это высшая степень чистоты и мастерства. Чистое видение. Книга, брошенная в печь – уничтожение старого представления о мире Елены Премудрой.
Булавка выпала из книги, ударилась об пол и обернулась добрым молодцем.
Елена Премудрая взяла его за руку. – «Я, — говорит, — хитра, а ты и меня хитрей!»
Не стали они долго раздумывать, перевенчались и зажили себе припеваючи.
Что и было целью всего предприятия. Соединить Дух и Душу Мужское и Женское в полноценном гармоничном единстве и уважении и жить припеваючи, то есть с песней.
Здесь ещё очень и очень много смысла и возможность раскрыть его мы предоставляем самому читателю.
Исследование сказки «Поди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что».
Жил-был царь. Был он холост, не женат. И был у него на службе стрелок по имени Андрей.
Царь здесь олицетворяет эго — личность, и её поведение. Андрей стрелок – Дух человека и, одновременно, мужчину-ученика.
Пошел раз Андрей-стрелок на охоту.